|
|
В нашем радиолюбительском лесу2
Автор: CADET
|
Всё меня просят рассказать про кузнечиков да про лягушек. Разве это интересно? Ну да, расскажу. Потом. Если не забуду про мелочь пузатую. Мелочь мелочью, а голосистые! Сказал, потом – значит потом! Сначала про попугаев расскажу.
У нас лес, в общем, северный. Медвежий угол, я бы сказал. Макар у нас повсеместно телят не пас. Долго до нашего леса доходят веянья прогресса. (Во! стихами заговорил! Заняться мне, что ли, стишками?) Да и лесники, тоже народ замшелый. Был. Теперь-то, ого-го! Короче, везде, во всех лесах попугаев заводить разрешали. Лет сорок уже. Или пятьдесят. А у нас – нет. Боялись чего-то! Наверно экологию порушить. Маленькие птички столько не нагадят! Наверно, ещё чего-то. Вдруг, чего случится. И случилось, про это попозже расскажу.
Даже, в космос попугаев запускать стало уже можно, а в лесу всё нельзя.
И вдруг, трам-тарарам! сенсация – можно! Заводите! Расщедрились лесники, хоть им это ни жёлудя не стоило. Попугай-то – птичка глупенькая, зато сидит высоко на дереве и всё слышит, а что слышит, то и кричит на все окрестности. Такая благодать наступила для говорунов! Из любого дупла, из любой берлоги, чирикни или мяукни, вполголоса – и все слышат! Ох, наговорились! Главное – все довольны: звери довольны, лесники довольны, чего им весь эфир слушать? Слушай попугая и на карандаш того, кто кличку забыл вовремя сказать. Ни забот, ни хлопот! И тут же ему письмишко: «Ай-яй! Нехорошо нарушать, предупреждение вам! В следующий раз в угол поставим!» Опять же, все довольны; у зверей дисциплина растёт, лесники работают – вот бумаги-то!
Но, недовольные нашлись, догадались, кто? Браконьеры! Очень уж им тоже хотелось попугаями попользоваться, для своих, браконьерских разговоров. Но, спервоначала, наглости, что ли не хватало, лесников ли побаивались? А потом стало хватать! Как чего? Наглости, конечно! Полезли они к попугаям. Ну, попугаи птички глупые, или я говорил уже? Повторяют и за браконьерами. А у тех, словарь Ожегова тоже, не настольная книга. И тормозов у них нету, как у носорога. И гадят не меньше. Короче, загадили браконьеры всех попугаев. Ну, или почти всех.
Тут уж лесники поскучнели. Вестимо дело: знакомых зверей поругивать было легко и приятно, а каких-то незнакомых, да без официальной клички, как поругаешь? как в угол поставишь? Никак! То есть, это у нас в лесу – никак. В других-то лесах лесники не стесняются свою работу выполнять. Найдут, бывало, браконьера, да так его ощиплют или обреют, что он, бедняга, даже по телефону годами боится разговаривать. А увидит радио, так в обморок падает. Только телевизором и спасается. Но, там у них экология хорошая, а у нас плохая. Потому наши лесники ничего сделать и не могут. Должны, а не могут. Теперь говорят, что и не должны. Или, говорят, пока мы не можем, вы попугаев заткните. А то, мы не можем, а браконьеры чёрте что болтают. А нам – неудобно, у нас начальство есть. И ему неудобно. Оно ругается, часто даже не хуже браконьеров. Сделайте, говорит начальство лесников, чтобы нам удобно было сидеть и ничего не делать, а только жёлуди считать. А что вам, звери, неудобно, так жили вы без попугаев и ещё поживёте. По сотовому позвоните. Или сами браконьеров переловите, это вам надо, а не нам. Нам это желудей не прибавит! А как переловите, мы снова попугаев разрешим. Нам не жалко! Да мы и сейчас не запрещаем, а только неудобно! Нам главное, чтобы всем хорошо было, а нам в первую очередь. Лесникам, то есть.
Звери смущаются, конечно, от такой несправедливости. Они-то как раз и думали, что раз свои жёлуди лесникам платят, то те порядок должны в лесу поддерживать. А те не хотят. Галифе не хотят от пенька оторвать.
А тут зверей ещё и законные супруги подзуживают: дескать «Берлога три года не белена, желудей горстку приносишь, да и те всё мельчают, зверята от рук отбились, шкуры давно пора бы в чистку отдать, а то, ходим как росомахи, а ты каждый месяц тащишь домой железки разные. Лучше бы ты: .......» Тут звучат разные интересные пожелания. Да что с них взять, с супруг с этих... Другой вид. Сёстры по разуму! Некоторым зверям повезло, впрочем. Не многим, правда. Не хочу я про это рассказывать, каждый и так припомнит своё!
Так, что это? Записка из зала? Читаю: «Почему вы дяденька всё про зверей рассказываете? Расскажите про людей». Потому, золотые мои, что звери и птицы не обижаются. А начну про людей – вдруг, кто обидится! Себя узнает. Задолбит меня потом. Или заговорит. А так, как говорится, все довольны, все смеются! А кто не доволен – промолчит. Не захочется ему себя прилюдно со зверем ассоциировать. Или с птицей.
Да, о птицах! Короче, хреново с попугаями! Точнее, без них хреново! Ну, вы поняли! Или не поняли? Совсем вы меня запутали, не буду больше ничего рассказывать!
Хорошо, хорошо! Расскажу, раз обещал. Только, сидеть тихо и не смеяться, а то отвлекает... Покурю, вот только. Как что курю? Сигареты, конечно, а не то, что вы сейчас подумали! Нет, и не пью! Мне и не нужно... Тоже нет! И это нет! Так вам про меня или про лес интересно? То-то же! Слушайте.
Лесники, они всегда зверей побаивались: мало ли, что у них на уме, звери же! А вдруг подружатся со зверями с других лесов, вдруг спросят их: «как вы там живёте?» А вдруг те им ещё и ответят! А вдруг письмо пришлют, да с цветными фотографиями на фоне своей виллы? Что же, нашим в ответ, на фоне своих вил и лопат фотографироваться? Да на фоне трактора в ответ на фото с мерсом? А карточки потом карандашами раскрасить? Это не годится! Наш лес всегда считался самым большим и богатым лесом в мире. Лесники так всегда говорили, и многие верили. Что же, наши звери всегда в ватных телогрейках? Желудей, понимаешь, хоть засыпься, а звери бедные?
Это было самым большим секретом наших лесников, а наивные звери могли его случайно выдать. Чтобы этого не случилось, зверям строго-настрого запретили говорить адрес своей берлоги. Даже своим зверям. Вдруг те, из других лесов подслушают, коварные, да и пришлют письмо, да и задружатся, а наши медведи всё и выболтают, доверчивые. И, уж конечно, нельзя было о своей жизни рассказывать. Можно было только про погоду и про радио. Поэтому хорошее знание междулесного, да и других языков не поощрялось. Что вы! Не запрещалось, конечно, но, как-то скучно и подозрительно смотрели лесники на полиглотов.
И с телефоном та же история. Нельзя номер говорить. Вдруг, они позвонят? Что тогда лесники делать будут? Скандал!
Да, в школах учили, и в институтах учили, но так, чтобы говорить было всё равно, невозможно. Специально, что ли так учили? Читать можно, а поговорить не получается! Непонятно, почему. То есть, как раз, понятно! Вдруг, разговорятся да растреплятся!
Так вот, зверям нужно было уметь говорить совсем немного. В основном, только буквы и цифры. И, вполне достаточно, и хорош! Он тебе, и про семью, и про берлогу, и про жизнь, и спрашивает что-то, а ты ему: «59, погода хорошая, аппарат собран на коленке, детали собраны на помойке, 73! old man!» Ну, про помойку я пошутил, конечно. Нельзя было так говорить, ну, вы поняли! Тамошние звери сначала обижались, как же так, почему поговорить нельзя? А потом поняли – экология у нас такая странная, не заинтересованы наши лесники в общении зверей. Знали они наш главный секрет. Другие звери, то есть.
Раньше-то просто было! Взял и запретил как-то Самый Главный лесник вообще с другими лесами разговаривать. Даже дятлам. А нечего, говорит, с врагами балабонить! Со своими разговаривайте, ну, ещё с союзными лесами можно. Зачем вам языки знать, всё равно вы туда никогда не поедите. Потому, как незачем вам в другие леса ездить. Кому надо, без вас съездят и всё опишут. У нас у самих, в лесу чего только нет! Разные климатические зоны. От тундры, до пустыни. Тут и ездите. А туда кто захочет, – пошлём наш лес изучать. С тундры и начнём, например. Или с пустыни.
Так вот, было просто, а потом, вдруг стало сложно: никто там не поймёт, как же так? Наш лес самый миролюбивый, а поговорить с нами пушистыми, ни с кем нельзя? Не обман, ли? Ну, и отменили. Запрет, то есть. На индивидуальной, так сказать основе: сначала докажи, что ты достоин разговаривать, а потом тебе разрешат. Но, следили постоянно: о чём это вы там бакланите и перестукиваетесь? Чуть что не так – моментально в угол ставили!
Теперь-то можно! Что хочешь можно разболтать, и про семью, и про то, сколько коров в колхозе осталось, и какой бензин в «Камаз» заливать, и прочие государственные тайны. Только никому не интересно! Даже съездить в соседние леса можно стало: поднакопил желудей и поехал! Вот и я, как-то....
Так, чтой-то не туда я с вами поехал! А вы сидите, уши развесили! Эдак, я до утра могу рассказывать, а до кузнечиков и не добраться. Ладно, пусть это всё была преамбула. А теперь будет, значит, амбула.
Продолжение следует.
У нас лес, в общем, северный. Медвежий угол, я бы сказал. Макар у нас повсеместно телят не пас. Долго до нашего леса доходят веянья прогресса. (Во! стихами заговорил! Заняться мне, что ли, стишками?) Да и лесники, тоже народ замшелый. Был. Теперь-то, ого-го! Короче, везде, во всех лесах попугаев заводить разрешали. Лет сорок уже. Или пятьдесят. А у нас – нет. Боялись чего-то! Наверно экологию порушить. Маленькие птички столько не нагадят! Наверно, ещё чего-то. Вдруг, чего случится. И случилось, про это попозже расскажу.
Даже, в космос попугаев запускать стало уже можно, а в лесу всё нельзя.
И вдруг, трам-тарарам! сенсация – можно! Заводите! Расщедрились лесники, хоть им это ни жёлудя не стоило. Попугай-то – птичка глупенькая, зато сидит высоко на дереве и всё слышит, а что слышит, то и кричит на все окрестности. Такая благодать наступила для говорунов! Из любого дупла, из любой берлоги, чирикни или мяукни, вполголоса – и все слышат! Ох, наговорились! Главное – все довольны: звери довольны, лесники довольны, чего им весь эфир слушать? Слушай попугая и на карандаш того, кто кличку забыл вовремя сказать. Ни забот, ни хлопот! И тут же ему письмишко: «Ай-яй! Нехорошо нарушать, предупреждение вам! В следующий раз в угол поставим!» Опять же, все довольны; у зверей дисциплина растёт, лесники работают – вот бумаги-то!
Но, недовольные нашлись, догадались, кто? Браконьеры! Очень уж им тоже хотелось попугаями попользоваться, для своих, браконьерских разговоров. Но, спервоначала, наглости, что ли не хватало, лесников ли побаивались? А потом стало хватать! Как чего? Наглости, конечно! Полезли они к попугаям. Ну, попугаи птички глупые, или я говорил уже? Повторяют и за браконьерами. А у тех, словарь Ожегова тоже, не настольная книга. И тормозов у них нету, как у носорога. И гадят не меньше. Короче, загадили браконьеры всех попугаев. Ну, или почти всех.
Тут уж лесники поскучнели. Вестимо дело: знакомых зверей поругивать было легко и приятно, а каких-то незнакомых, да без официальной клички, как поругаешь? как в угол поставишь? Никак! То есть, это у нас в лесу – никак. В других-то лесах лесники не стесняются свою работу выполнять. Найдут, бывало, браконьера, да так его ощиплют или обреют, что он, бедняга, даже по телефону годами боится разговаривать. А увидит радио, так в обморок падает. Только телевизором и спасается. Но, там у них экология хорошая, а у нас плохая. Потому наши лесники ничего сделать и не могут. Должны, а не могут. Теперь говорят, что и не должны. Или, говорят, пока мы не можем, вы попугаев заткните. А то, мы не можем, а браконьеры чёрте что болтают. А нам – неудобно, у нас начальство есть. И ему неудобно. Оно ругается, часто даже не хуже браконьеров. Сделайте, говорит начальство лесников, чтобы нам удобно было сидеть и ничего не делать, а только жёлуди считать. А что вам, звери, неудобно, так жили вы без попугаев и ещё поживёте. По сотовому позвоните. Или сами браконьеров переловите, это вам надо, а не нам. Нам это желудей не прибавит! А как переловите, мы снова попугаев разрешим. Нам не жалко! Да мы и сейчас не запрещаем, а только неудобно! Нам главное, чтобы всем хорошо было, а нам в первую очередь. Лесникам, то есть.
Звери смущаются, конечно, от такой несправедливости. Они-то как раз и думали, что раз свои жёлуди лесникам платят, то те порядок должны в лесу поддерживать. А те не хотят. Галифе не хотят от пенька оторвать.
А тут зверей ещё и законные супруги подзуживают: дескать «Берлога три года не белена, желудей горстку приносишь, да и те всё мельчают, зверята от рук отбились, шкуры давно пора бы в чистку отдать, а то, ходим как росомахи, а ты каждый месяц тащишь домой железки разные. Лучше бы ты: .......» Тут звучат разные интересные пожелания. Да что с них взять, с супруг с этих... Другой вид. Сёстры по разуму! Некоторым зверям повезло, впрочем. Не многим, правда. Не хочу я про это рассказывать, каждый и так припомнит своё!
Так, что это? Записка из зала? Читаю: «Почему вы дяденька всё про зверей рассказываете? Расскажите про людей». Потому, золотые мои, что звери и птицы не обижаются. А начну про людей – вдруг, кто обидится! Себя узнает. Задолбит меня потом. Или заговорит. А так, как говорится, все довольны, все смеются! А кто не доволен – промолчит. Не захочется ему себя прилюдно со зверем ассоциировать. Или с птицей.
Да, о птицах! Короче, хреново с попугаями! Точнее, без них хреново! Ну, вы поняли! Или не поняли? Совсем вы меня запутали, не буду больше ничего рассказывать!
Хорошо, хорошо! Расскажу, раз обещал. Только, сидеть тихо и не смеяться, а то отвлекает... Покурю, вот только. Как что курю? Сигареты, конечно, а не то, что вы сейчас подумали! Нет, и не пью! Мне и не нужно... Тоже нет! И это нет! Так вам про меня или про лес интересно? То-то же! Слушайте.
Лесники, они всегда зверей побаивались: мало ли, что у них на уме, звери же! А вдруг подружатся со зверями с других лесов, вдруг спросят их: «как вы там живёте?» А вдруг те им ещё и ответят! А вдруг письмо пришлют, да с цветными фотографиями на фоне своей виллы? Что же, нашим в ответ, на фоне своих вил и лопат фотографироваться? Да на фоне трактора в ответ на фото с мерсом? А карточки потом карандашами раскрасить? Это не годится! Наш лес всегда считался самым большим и богатым лесом в мире. Лесники так всегда говорили, и многие верили. Что же, наши звери всегда в ватных телогрейках? Желудей, понимаешь, хоть засыпься, а звери бедные?
Это было самым большим секретом наших лесников, а наивные звери могли его случайно выдать. Чтобы этого не случилось, зверям строго-настрого запретили говорить адрес своей берлоги. Даже своим зверям. Вдруг те, из других лесов подслушают, коварные, да и пришлют письмо, да и задружатся, а наши медведи всё и выболтают, доверчивые. И, уж конечно, нельзя было о своей жизни рассказывать. Можно было только про погоду и про радио. Поэтому хорошее знание междулесного, да и других языков не поощрялось. Что вы! Не запрещалось, конечно, но, как-то скучно и подозрительно смотрели лесники на полиглотов.
И с телефоном та же история. Нельзя номер говорить. Вдруг, они позвонят? Что тогда лесники делать будут? Скандал!
Да, в школах учили, и в институтах учили, но так, чтобы говорить было всё равно, невозможно. Специально, что ли так учили? Читать можно, а поговорить не получается! Непонятно, почему. То есть, как раз, понятно! Вдруг, разговорятся да растреплятся!
Так вот, зверям нужно было уметь говорить совсем немного. В основном, только буквы и цифры. И, вполне достаточно, и хорош! Он тебе, и про семью, и про берлогу, и про жизнь, и спрашивает что-то, а ты ему: «59, погода хорошая, аппарат собран на коленке, детали собраны на помойке, 73! old man!» Ну, про помойку я пошутил, конечно. Нельзя было так говорить, ну, вы поняли! Тамошние звери сначала обижались, как же так, почему поговорить нельзя? А потом поняли – экология у нас такая странная, не заинтересованы наши лесники в общении зверей. Знали они наш главный секрет. Другие звери, то есть.
Раньше-то просто было! Взял и запретил как-то Самый Главный лесник вообще с другими лесами разговаривать. Даже дятлам. А нечего, говорит, с врагами балабонить! Со своими разговаривайте, ну, ещё с союзными лесами можно. Зачем вам языки знать, всё равно вы туда никогда не поедите. Потому, как незачем вам в другие леса ездить. Кому надо, без вас съездят и всё опишут. У нас у самих, в лесу чего только нет! Разные климатические зоны. От тундры, до пустыни. Тут и ездите. А туда кто захочет, – пошлём наш лес изучать. С тундры и начнём, например. Или с пустыни.
Так вот, было просто, а потом, вдруг стало сложно: никто там не поймёт, как же так? Наш лес самый миролюбивый, а поговорить с нами пушистыми, ни с кем нельзя? Не обман, ли? Ну, и отменили. Запрет, то есть. На индивидуальной, так сказать основе: сначала докажи, что ты достоин разговаривать, а потом тебе разрешат. Но, следили постоянно: о чём это вы там бакланите и перестукиваетесь? Чуть что не так – моментально в угол ставили!
Теперь-то можно! Что хочешь можно разболтать, и про семью, и про то, сколько коров в колхозе осталось, и какой бензин в «Камаз» заливать, и прочие государственные тайны. Только никому не интересно! Даже съездить в соседние леса можно стало: поднакопил желудей и поехал! Вот и я, как-то....
Так, чтой-то не туда я с вами поехал! А вы сидите, уши развесили! Эдак, я до утра могу рассказывать, а до кузнечиков и не добраться. Ладно, пусть это всё была преамбула. А теперь будет, значит, амбула.
Продолжение следует.
| Просмотрено: 11643 раз(а) |
Обновлено 29.10.2007 в 10:10 Автор - CADET |
Все статьи на CQHAM.RU Экспорт статей с сервера CQHAM.RU
